Интендантуррат - Страница 67

Адъютант молчал. "Самый лучший выход! - лихорадочно думал он. - Варвара может проболтаться. Когда я развязал ее, она была в обмороке от страха. Потом стала сыпать вопросами..."

- Вы хотите стать обер-лейтенантом?! - раздраженно спросил фон Лютцов.

- Яволь, герр полковник! - вытянулся Крюгер.

- Тогда действуйте! Учитесь у русского: выстрел в затылок, и человека родная мать не узнает. О Петрове забудьте! У Абвера никогда не было такого агента. Я лично уничтожу его дело. Если пройдет удачно, обещаю похлопотать о награде.

Адъютант щелкнул каблуками. Полковник вышел во двор. Светало. Фон Лютцов достал сигарету, закурил.

"Как он рассчитывает выбраться из города? - размышлял полковник. - Русский еще в N, это бесспорно. Люди Шойбера и фельджандармерия прочесывают город, день-два и беглецов найдут. Если доложу о мертвом интендантуррате, а затем объявится живой... Случится скандал и неприятные последствия. Однако не доложить нельзя. Надо посоветоваться с Шойбером..."

Отдаленный тягучий гул вплелся в шум двора. Полковник недоуменно прислушался, затем взглянул на небо.

- Доннер ветер!

Фон Лютцов швырнул окурок на землю и побежал к входу в бомбоубежище.

- Алярм! Алярм! - раздавалось за спиной.

"Следовало догадаться! - подумал фон Лютцов, занимая место под бетонными сводами подвала, расширенного и укрепленного немецкими саперами. - Бомбардировщики расчистили шпиону путь в N, теперь расчищают дорогу обратно. Шпион может погибнуть под своими же бомбами, но русских такие соображения не останавливают. Если Зонненфельда разнесет в клочья - даже лучше. Не буду спешить с докладом..."

Земля над головой содрогнулась. Взрыв ударил неподалеку, затем второй, третий... Бетонный свод над головами немцев вздрагивал и осыпал их пылью и крошкой. Полковник перестал думать...

Ил-4 под управлением старшего лейтенанта Попова вышел из пике и устремился на восток. Освободившись от бомб, самолет летел быстро, как будто тоже спешил домой. Попов по привычке прижимал машину к земле - так безопаснее. Истребители, вылетающие на перехват бомбардировщиков, ищут врага в небе. Не каждый догадается взглянуть вниз, да и заметить самолет над пестрой мозаикой земли сложно.

Попов вел Ил-4 над дорогой - хороший ориентир, не заблудишься. Дорога была прямой и просматривалась издалека. Поэтому Попов своевременно заметил грузовик, кативший от города. Старший лейтенант привычно бросил взгляд на приборную доску - топлива оставалось в обрез. Обогнать и лечь на боевой разворот не получится. Попов сделал небольшую горку, затем опустил нос самолета. Когда крытый кузов грузовика оказался в прицеле, нажал гашетку. Он видел, как пули стегнули по брезенту, вырывая из него куски, в следующий миг грузовик скрылся из вида. Попов подумал и решил не докладывать об уничтожении цели. Во-первых, наверняка не уничтожил. Во-вторых, грузовик мог оказаться порожним; прострелить брезент - невелика доблесть. Старший лейтенант забыл о происшествии, как забывал о десятках других.

Атакованный "илом" грузовик вильнул и остановился на обочине. Крайнев стащил с руля окровавленное тело Николая и откинул на сиденье. Безжизненно застывшие, черные глаза подполковника равнодушно смотрели на него. Крайнев выскочил из кабины и подбежал к заднему борту.

- Все целы?

- Целы, товарищ майор! - послышался голос Седых. - Мы, как самолет увидали, сразу на пол легли. Летчик не знает, что здесь свои. Щепками обдало - только и всего.

- Николая убили! - сказал Крайнев.

- Ах ты!.. - раздалось из кузова, и Седых спрыгнул на дорогу.

- Перетащим в кузов! - сказал Крайнев. - Ты сядешь за руль. Офицер за рулем - это подозрительно.

- Слушаюсь!

Вдвоем они вытащили тело подполковника из кабины. Иван помог поднять его в кузов. Снял с себя шинель, положил под голову Октябрьского и накрыл лицо полой. Иван ничего не сказал, но глаза у него влажно блестели. Седых сел руль, Крайнев пристроился рядом, и грузовик покатил по дороге.

- Через два километра сворачиваем на проселок! - сказал Крайнев.

- Помню! - отозвался Седых.

- Как Эльза? - спросил Крайнев.

- Спит. Как дал ей товарищ подполковник таблетку, так и заснула. Лоб не горячий. Не переживайте, товарищ майор, к обеду будем в бригаде, а там врач...

Крайнев кивнул и достал сигареты. Смертельно хотелось спать...

16.

Сталин слушал доклад молча. Не перебивал, не задавал вопросов, молча вертел в пальцах пустую трубку, которую то клал на зеленое сукно стола, то снова брал в руки. Было в этом молчании нечто зловещее, что заставляло присутствующих внутренне ежиться. Василевский, Абакумов, Пономаренко - все они сидели, опустив головы. Судоплатов докладывал стоя. Сталин, не предложил ему сесть, как обычно, и в этом тоже просматривалось нерасположение Верховного. Начальник 4-го управления НКВД СССР смотрел на вождя сверху вниз. Он видел склоненную седую голову и сухие кисти, торчавшие из обшлагов френча. Левая кисть была заметно суше правой.

Судоплатов закончил и умолк. Сталин молча дал ему знак сесть. Сам встал, прошел к письменному столу. Молча стал набивать трубку табаком из разорванной папиросы "Герцеговина Флор". Это привычное занятие позволяло ему все обдумать, прежде чем говорить. Решение вождя должно быть безошибочным и мудрым, каждое слово - выверенным. Сталин зажег спичку, раскурил трубку и вернулся к столу для приглашенных.

- Итак, - сказал он, пыхнув дымом, - подытожим. Абверу удалось втайне от нашей разведки создать школу, подготовившую шестьдесят девять профессиональных шпионов. Это тридцать три разведывательные группы. Я правильно понимаю, товарищ Судоплатов!